Обзор кассационной практики за третий квартал 2007 года (по уголовным делам) (подготовлено Судебной коллегией по уголовным делам Верховного суда Чувашской Республики)
ВЕРХОВНЫЙ СУД ЧУВАШСКОЙ РЕСПУБЛИКИОБЗОР
КАССАЦИОННОЙ ПРАКТИКИ ЗА ТРЕТИЙ КВАРТАЛ 2007 ГОДА
(ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ)
Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда Чувашской Республики проведено обобщение кассационной практики рассмотрения уголовных дел и материалов за третий квартал 2007 года. В обзоре приведены характерные ошибки и нарушения, допускавшиеся судами при рассмотрении уголовных дел и материалов, и приведшие к отменам или изменению судебных решений.
Целью данного обзора является недопущение впредь судами указанных ошибок при рассмотрении уголовных дел (материалов) и установление единообразия судебной практики.
В третьем квартале 2007 года Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Чувашской Республики в кассационном порядке всего рассмотрела 824 дела в отношении 933 лиц (за 9 месяцев - 2419 дел в отношении 2711 лиц) по жалобам и представлениям на приговоры и решения судов республики.
По кассационным жалобам и представлениям прокуроров на приговоры и иные решения судов, поданным и принесенным по итогам рассмотрения уголовных дел по существу, рассмотрено 323 дела в отношении 419 лиц (за 9 месяцев - 1044 дел на 1281 лицо).
По жалобам и представлениям на иные постановления, вынесенные на стадии судебного производства, в порядке судебного контроля, в порядке исполнения приговоров рассмотрено 501 дело в отношении 514 лиц (за 9 месяцев - 1375 дел на 1430 лиц).
Отменены 23 приговора и иные решения судов, вынесенные по итогам рассмотрения уголовных дел по существу (7,1%) в отношении 33 лиц (7,9%) (за 9 месяцев - 92 решения (8,8%) на 113 лиц (8,8%).
С направлением дел на новое судебное рассмотрение отменены обвинительные приговоры в отношении 18 лиц. В отношении 3 лиц обвинительные приговоры отменены ввиду мягкости назначенного наказания (за 9 месяцев с направлением дел на новое судебное рассмотрение отменены обвинительные приговоры в отношении 85 лиц, в отношении 12 лиц обвинительные приговоры отменены ввиду мягкости назначенного наказания).
За 9 месяцев отменены обвинительные приговоры в отношении 7 лиц с прекращением дела.
Отменено 3 оправдательных приговора в отношении 8 лиц (за 9 месяцев - 9 приговоров в отношении 14 лиц).
Изменены 24 приговора и иные решения судов, вынесенные по итогам рассмотрения уголовных дел по существу (7,4%) в отношении 33 лиц (7,9%) (за 9 месяцев - 78 решений (7,5%) на 112 лиц (8,7%)).
Кроме того, отменены 9 постановлений о возвращении дел прокурору (за 9 месяцев - 37 дел), а также 350 иных постановлений судов на 356 лиц (за 9 месяцев - 532 постановления на 562 лиц).
Судом кассационной инстанции вынесено 5 частных определений в адрес судей (за 9 месяцев - 36 частных определений и писем, из них 22 частных определения).
Большое количество ошибок допускается судами при квалификации действий осужденных.
Действия осужденного переквалифицированы судебной коллегией со ст. 30, ч. 3 - ст. 158, ч. 3, п. “а“ УК РФ на ст. 30, ч. 3 - ст. 158, ч. 1 УК РФ, поскольку собранными по делу доказательствами не установлена незаконность проникновения осужденного в квартиру потерпевшего с целью совершения кражи.
Приговором Калининского районного суда г. Чебоксары от 28 июня 2007 года В., 15 июня 1977 года рождения, судимый 15.06.1998 Калининским районным судом ст. 69 УК РФ к 6 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима; условно-досрочно освобожденный 12.03.2002 на 2 года 13 дней; приговором мирового судьи судебного участка N 3 Калининского района г. Чебоксары от 29 марта 2007 года по ст. 157, ч. 1 УК РФ к 1 году исправительных работ с удержанием 10% заработка ежемесячно в доход государства, осужден по ст. 30, ч. 3 - ст. 158, ч. 3, п. “а“ УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы без штрафа.
На основании ч. 5 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний по данному приговору и приговору мирового судьи судебного участка N 3 Калининского района г. Чебоксары от 29 марта 2007 года окончательно ему назначено наказание в виде 2 лет 8 месяцев лишения свободы без штрафа с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
В. признан виновным в том, что днем 30 января 2007 года с незаконным проникновением в квартиру N 101 дома N 18 по ул. Шумилова г. Чебоксары совершил покушение на кражу чужого имущества, принадлежащего М. и Ф.
В судебном заседании осужденный В. виновным себя признал частично.
В кассационной жалобе осужденный просил приговор в отношении него изменить, его действия переквалифицировать на ст. 30, ч. 3 - ст. 158, ч. 1 УК РФ, поскольку в квартиру Ф. он незаконно не проникал, а зашел туда для того, чтобы проводить уложить в постель находившегося в состоянии алкогольного опьянения Ф.
Судебная коллегия изменила приговор в части квалификации действий осужденного по следующим основаниям.
В соответствии с п. 18 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 N 29 “О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое“ под незаконным проникновением в жилище следует понимать противоправное тайное или открытое в них вторжение с целью совершения кражи, грабежа или разбоя. При этом суду необходимо выяснить, с какой целью виновный оказался в жилище, а также когда возник умысел на завладение чужим имуществом. Если лицо там находилось правомерно, не имея преступного намерения, но затем совершило кражу, грабеж или разбой, в его действиях указанный признак отсутствует.
По данному делу выводы суда о незаконном проникновении В. в квартиру М. с целью совершения кражи объективно никакими доказательствами не подтверждаются. Они в приговоре основаны лишь на предположениях потерпевшего Ф., который после совместного употребления с осужденным спиртных напитков не помнил, как оказался в своей квартире.
Из показаний осужденного следует, что в квартиру он зашел, чтобы уложить на диван Ф., находившегося в состоянии алкогольного опьянения.
Умысел на кражу телевизора у него возник тогда, когда он уже находился в квартире.
В связи с этим, действия В. переквалифицированы судебной коллегией со ст. 30, ч. 3 - ст. 158, ч. 3, п. “а“ УК РФ на ст. 30, ч. 3 - ст. 158, ч. 1 УК РФ со снижением наказания по этой статье до 1 года 6 месяцев лишения свободы.
Квалификацию действий осужденных по совокупности статей ч. 3 ст. 30 - п. п. “а“, “г“ ч. 2 ст. 161 УК РФ и ч. 2 ст. 163 УК РФ судебная коллегия посчитала неверной и исключила осуждение по ч. 2 ст. 163 УК РФ, поскольку действия осужденных полностью охватывались составом грабежа и не требовали дополнительной квалификации.
Приговором Мариинско-Посадского районного суда Чувашской Республики от 6 июня 2007 года А., 28 января 1984 года рождения, А., 5 июня 1990 года рождения и З. 27 сентября 1990 года рождения, осуждены к лишению свободы.
А. и А.:
- по ч. 3 ст. 30 и п.п. “а“, “г“ ч. 2 ст. 161 УК РФ - на срок 2 года без штрафа;
- по п.п. “а“, “в“ ч. 2 ст. 163 УК РФ на срок 3 года без штрафа.
З.:
- по ч. 3 ст. 30 и п.п. “а“, “г“ ч. 2 ст. 161 УК РФ на срок 1 год без штрафа;
- по п.п. “а“, “в“ ч. 2 ст. 163 УК РФ - на срок 2 года без штрафа.
По совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, А. осужден к 4 годам лишения свободы без штрафа, А. - к 3 годам 6 месяцам лишения свободы без штрафа и путем полного сложения наказаний З.
- к 3 годам лишения свободы без штрафа.
На основании ст. 73 УК РФ назначенное осужденным наказание постановлено считать условным с предоставлением испытательных сроков с возложением ряда обязанностей.
А., А. и З. признаны виновными и осуждены за покушение на открытое хищение чужого имущества и вымогательство чужого имущества, совершенные 11 декабря 2006 года.
В судебном заседании осужденные виновными себя в предъявленном обвинении признали.
В кассационном представлении прокурора района ставился вопрос об изменении приговора и исключении из него осуждения по п.п. “а“, “в“ ч. 2 ст. 163 УК РФ.
Судебная коллегия приговор изменила в части квалификации действий осужденных, указав в определении следующее.
Вина осужденных в совершении покушения на открытое хищение сотового телефона или денег в сумме 10000 рублей, принадлежащих потерпевшей А., подтверждена исследованными в суде и приведенными в приговоре доказательствами, и не оспаривается.
На основании исследованных доказательств суд обоснованно пришел к выводу о виновности осужденных и дал их действиям правильную правовую оценку по ч. 3 ст. 30 и п.п. “а“, “г“ ч. 2 ст. 161 УК РФ по признакам совершения покушения на грабеж по предварительному сговору группой лиц и с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья потерпевшей.
Как установлено судом, по сговору между собой и применяя насилие, не опасное для жизни и здоровья, осужденные требовали от потерпевшей передачи им сотового телефона либо денег в размере 10000 рублей. В процессе совершения этих действий они угрожали ей изнасилованием. А. повалил ее на пол, спустил с нее брюки. Указанные действия осужденных, помимо покушения на открытое хищение чужого имущества, дополнительно квалифицированы и как вымогательство чужого имущества, совершенное по сговору между собой и с применением насилия. Однако, как правильно указывается в кассационном представлении, действия осужденных полностью охватываются составом преступления, предусмотренным ч. 3 ст. 30 и п.п. “а“, “г“ ч. 2 ст. 161 УК РФ, и дополнительной квалификации по ст. 163 УК РФ не требуют.
В соответствии с законом под вымогательством понимается требование передачи чужого имущества или права на имущество, в том числе и под угрозой применения насилия. Отграничивая вымогательство от грабежа и разбоя, следует исходить из того, что если при грабеже и разбое угроза насилием служит средством непосредственного завладения имуществом, то при вымогательстве оно выступает средством подавления воли потерпевшего и принуждения его к выполнению требований вымогателя. При грабеже и разбое завладение имуществом происходит одновременно с примененным насилием или с угрозой применения насилия, а при вымогательстве умысел виновного направлен на получение требуемого имущества в будущем.
По делу установлено, что осужденные требовали непосредственной передачи имущества потерпевшей и с этой целью применяли к ней насилие, каких-либо требований, направленных на передачу им имущества в будущем, они не выдвигали.
В связи с этим, осуждение по п.п. “а“, “в“ ч. 2 ст. 163 УК РФ исключено из приговора.
Суд кассационной инстанции переквалифицировал действия осужденного со ст. 162, ч. 2 УК РФ на ст. 330, ч. 2 УК РФ.
Приговором Новочебоксарского городского суда ЧР от 13 апреля 2007 года И., 31 октября 1984 года рождения, судимый 28 ноября 2005 года Новочебоксарским городским судом ЧР по ст. 161, ч. 2, п.п. “а“, “г“ УК РФ к 2 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года, осужден по ст. 162, ч. 2 УК РФ к лишению свободы на срок пять лет без штрафа.
В соответствии с ч. 5 ст. 74 УК РФ, отменено условное осуждение по приговору суда от 28 ноября 2005 года и на основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров окончательно ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок пять лет один месяц с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
И. признан виновным и осужден за разбойное нападение на Д., совершенное группой лиц по предварительному сговору.
В суде он виновным себя по делу признал частично.
Адвокат С. в своей кассационной жалобе в защиту осужденного И. поставил вопрос об изменении приговора, переквалификации его действий со ст. 162, ч. 2 УК РФ на ст. 116, ч. 1 УК РФ и назначении ему наказания, не связанного с лишением свободы.
В кассационном представлении прокурор просил переквалифицировать действия И. со ст. 162, ч. 2 УК РФ на ст. 330, ч. 2 УК РФ и снижении назначенного ему наказания.
Судебная коллегия удовлетворила надзорное представление и переквалифицировала действия осужденного на ст. 330, ч. 2 УК РФ по следующим основаниям.
Суд первой инстанции квалифицировал преступные действия осужденного И. как разбой, совершенный группой лиц по предварительному сговору, указав, что в ходе нападения осужденный и другие лица нанесли Д. множество ударов кулаками и ногами по голове, телу и похитили у него деньги в сумме 3500 рублей, сигареты, зажигалку, 2 аудиокассеты, причинив здоровью последнего средней тяжести вред.
Между тем, осужденный И. еще в ходе предварительного следствия заявлял, что Д. перед ним имел долг в размере 600 рублей. 15 июля 2006 года он встретил Д. в салоне игровых автоматов и попросил возвратить долг, но последний отказался погасить перед ним долг и продолжал играть.
Указанные обстоятельства подтвердил и потерпевший Д. на предварительном следствии и в суде.
Таким образом, по делу установлено, что у осужденного к потерпевшему имелись имущественные претензии по поводу возврата долга, и 15 июля 2006 года И. требовал у Д. возврата этого долга, а затем совместно с другими лицами применил насилие в отношении потерпевшего. При этом неустановленные лица забрали у Д. деньги, из которых 600 рублей отдали осужденному.
В связи с этим, судебная коллегия пришла к выводу, что осужденный И. совершил самоуправство с применением к потерпевшему насилия, и переквалифицировала его действия с ч. 2 ст. 162 УК РФ на ч. 2 ст. 330 УК РФ.
Квалификацию действий осужденного как оконченного грабежа судебная коллегия нашла неправильной в связи с тем, что осужденный не имел реальной возможности распорядиться похищенным имуществом, так как был задержан на месте совершения преступления.
Приговором Цивильского районного суда ЧР от 3 июля 2007 года К., 09.11.1968 года рождения, ранее не судимый, осужден по ст. 161, ч. 2, п. “в“ УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы без штрафа с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
К. осужден за грабеж, совершенный с незаконным проникновением в жилище.
В судебном заседании осужденный К. виновным себя признал частично.
В кассационных жалобах осужденный К. просил смягчить ему меру наказания и вид исправительного учреждения, а адвокат Б. просил действия К. переквалифицировать на ст. 30, ч. 3; ст. 161, ч. 1 УК РФ, поскольку, последний с целью грабежа в квартиру Х. не проникал и квалифицирующий признак “с незаконным проникновением в жилище“ вменен необоснованно.
Кроме того, К. и другое лицо с похищенным телевизором были задержаны на месте преступления и не имели возможности распорядиться похищенным.
В кассационном представлении прокурором ставился вопрос об отмене приговора ввиду мягкости назначенного наказания.
Судебная коллегия приговор изменила и переквалифицировала действия осужденного на ст. 30, ч. 3; ст. 161, ч. 2, п. “в“ УК РФ как покушение на грабеж, совершенный с незаконным проникновением в жилище по следующим основаниям.
В соответствии с законом, грабеж считается оконченным, если имущество изъято, и виновный имеет реальную возможность им пользоваться или распоряжаться по своему усмотрению.
Как видно из материалов дела, К. после выноса телевизора из квартиры потерпевшей, с похищенным телевизором вместе с другими лицами стоял и ждал машину на улице около дома потерпевшей, там же находилась потерпевшая Х., которая просила вернуть телевизор. При этом сразу подъехали работники милиции и задержали К. с похищенным телевизором.
При указанных обстоятельствах грабеж является неоконченным, поскольку осужденный не имел реальной возможности пользоваться и распоряжаться похищенным телевизором.
Действия осужденной переквалифицированы судом кассационной инстанции с ч. 3 ст. 159 УК РФ на ч. 2 ст. 159 УК РФ, поскольку, работая продавцом-консультантом и оформляя потребительские кредиты, она не являлась должностным лицом.
Приговором Шумерлинского районного суда Чувашской Республики от 14 мая 2007 г. Б., 27 сентября 1973 года рождения, ранее не судимая, осуждена по 4 эпизодам по ч. 3 ст. 159 УК РФ и по каждому эпизоду ей назначено наказание в виде 2 лет лишения свободы без штрафа. В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательное наказание путем частичного сложения назначено в виде 3 лет лишения свободы без штрафа.
На основании ст. 73 УК РФ постановлено назначенное наказание считать условным с испытательным сроком на 2 года. Б. осуждена за то, что, работая продавцом-консультантом в торговой точке индивидуального предпринимателя Д., реализующей товары в рамках программы потребительского кредитования совместно с ОАО “Инвестсбербанк“ г. Москвы, незаконно оформляла кредиты, чем причинила ОАО “Инвестсбербанк“ материальный ущерб на общую сумму 60000 рублей.
В судебном заседании Б. вину признала.
В кассационном представлении прокурора ставился вопрос об изменении приговора ввиду того, что действия Б. излишне квалифицированы по признаку совершения хищения с использованием служебного положения.
Судебная коллегия кассационное представление удовлетворила, приговор изменила, указав в определении следующее.
Выводы суда о виновности осужденной подтверждаются совокупностью исследованных судом доказательств, проверенных в судебном заседании.
Оценив исследованные доказательства в совокупности, суд обоснованно пришел к выводу о ее виновности в хищении имущества ОАО “Инвестсбербанк“ путем обмана по предварительному сговору группой лиц.
Однако по ч. 3 ст. 159 УК РФ - по признаку хищения имущества путем обмана с использованием служебного положения ее действия квалифицированы без достаточных оснований.
Как следует из материалов дела, Б. работала продавцом-консультантом и в силу трудового договора была допущена к оформлению потребительских кредитов при получении гражданами товаров. Выполняя указанную работу, она незаконно оформила кредиты Е. и Б., однако в силу своих трудовых обязанностей не являлась должностным лицом.
В связи с этим, ее действия переквалифицированы с ч. 3 ст. 159 УК РФ на ч. 2 ст. 159 УК РФ как мошенничество, т.е. хищение чужого имущества путем обмана по предварительному сговору группой лиц по всем четырем эпизодам. Наказание снижено до 2 лет 9 месяцев лишения свободы условно.
Действия осужденного переквалифицированы судом кассационной инстанции со ст. 30, ч. 3; ст. 161, ч. 2 п. “г“ УК РФ на ст. 30, ч. 3; ст. 158, ч. 1 УК РФ в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела.
Приговором Калининского районного суда г. Чебоксары от 25.07.2007 Т. осужден по ст. 30, ч. 3; ст. 161, ч. 2, п. “г“; ст. 73 УК РФ.
Судебная коллегия изменила приговор и переквалифицировала действия Т. на ст. 30, ч. 3; ст. 158, ч. 1 УК РФ, указав в определении следующее.
Оценив собранные по делу доказательства в их совокупности, суд правильно установил фактические обстоятельства по делу и обоснованно пришел к выводу о виновности осужденного в преступлении. Однако действиям осужденного суд дал неправильную правовую оценку.
В соответствии с законом открытым хищением чужого имущества является такое хищение, которое совершается в присутствии собственника или иного владельца имущества либо на виду у посторонних лиц, когда лицо, совершающее это преступление, сознает, что присутствующие при этом лица понимают противоправный характер его действий.
Из показаний потерпевшего Я. следует, что в ходе производства оперативно-розыскного мероприятия, изображая лицо, находящееся в состоянии сильного алкогольного опьянения и спящего, прикрывая глаза, он не реагировал на нанесение ему удара осужденным и притворялся спящим и тогда, когда осужденный, изъяв сумку, побежал в сторону троллейбуса.
С учетом совершения преступления в ночное время, поведения потерпевшего и отсутствия вокруг каких-либо лиц, обстоятельства изъятия осужденным сумки, свидетельствуют о том, что им совершались действия, направленные на тайное хищение чужого имущества. Выводы суда о том, что действия осужденного, связанные с применением насилия к потерпевшему, были очевидны для последнего, и свидетельствуют об открытом хищении сумки, с учетом вышеизложенных обстоятельств совершения преступления, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.
В третьем квартале 2007 года выросло количество отмен обвинительных приговоров с прекращением производства по уголовным делам. Данные примеры заслуживают особого внимания, поскольку допущенные судьями нарушения привели к незаконному осуждению трех лиц. По первому примеру судебной коллегией в отношении председательствующего судьи вынесено частное определение.
Приговором Калининского районного суда г. Чебоксары Чувашской Республики от 12 июля 2007 г. А., 18 ноября 1981 года рождения, уроженец и житель г. Чебоксары Чувашской Республики, имеющий неполное среднее образование, ранее судимый Калининским районным судом г. Чебоксары ЧР 27 апреля 2007 г. по ч. 3 ст. 30, п. “а“, “г“ ч. 2 ст. 161 УК РФ, осужден по ч. 1 ст. 158 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы.
В соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений путем частичного сложения данного наказания с наказанием, назначенным по приговору Калининского районного суда г. Чебоксары от 27 апреля 2007 г., окончательно определено наказание в виде лишения свободы на 2 года 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
А. осужден за тайное хищение принадлежащих Н. и Н. сотовых телефонов.
Как указано в приговоре, преступление им совершено около 17 часов 40 минут 8 марта 2007 г. в квартире дома 48 по пр. Тракторостроителей г. Чебоксары.
В судебном заседании А. вину не признал.
В кассационной жалобе осужденный указал, что вывод суда о его причастности к краже сотовых телефонов основан на домыслах и предположениях. Сами потерпевшие не указывали, что кража сотовых телефонов совершена им и лишь предполагали, что кроме него их не мог взять никто. Просил приговор отменить и уголовное дело прекратить.
Судебная коллегия удовлетворила жалобу осужденного и отменила приговор суда с прекращением дела за отсутствием в деянии состава преступления, указав в определении следующее.
Как видно из приговора, обосновывая вину А., суд сослался на показания потерпевших Н. и Н., а также свидетеля Н. о том, что около 17 часов 30 минут 8 марта 2007 г. к ним в квартиру приходил А., и в этот же день они обнаружили пропажу двух сотовых телефонов, принадлежащих потерпевшим, потому считают, что их мог взять только он.
Кроме того, суд сослался в приговоре на показания свидетелей Т., И., а также на протоколы выемки и осмотра.
Осужденный, как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании отрицал факт совершения им краж сотовых телефонов у Н., не отрицая факта прихода в их квартиру с целью разговора с Н. по вопросу пропажи из квартиры осужденного домашнего кинотеатра.
В официальном тексте документа, видимо, допущена опечатка: имеется в виду часть 2 статьи 14 УПК РФ, а не часть 3 статьи 14 УК РФ.
Согласно ч. 3 ст. 14 УК РФ, обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержение доводов, приводимых в защиту обвиняемого, лежит на стороне обвинения.
Между тем, приведенные в приговоре доказательства не подтверждают виновность осужденного в совершении кражи имущества Н. и не опровергают его доводы о своей невиновности.
Из показаний потерпевшего Н. усматривается, что около 17 часов 30 минут к ним в квартиру пришел А. и пытался разбудить его сына, спящего в нетрезвом состоянии в зале на диване. Он и его супруга Н. находились на кухне. Примерно через 5 - 10 минут, не разбудив сына, тот ушел. Через некоторое время он обнаружил пропажу принадлежащих ему и сыну сотовых телефонов. Считает, что телефоны мог украсть только А.
Как показал потерпевший Н., он спал в состоянии алкогольного опьянения, о приходе А. и пропаже телефонов узнал от родителей.
Свидетель Н. подтвердила факт прихода в квартиру осужденного и пропажи телефонов.
Также суд сослался как на доказательства, подтверждающие виновность осужденного, на показания свидетеля Т., которая в квартире не находилась и об обстоятельствах пропажи телефонов пояснила со слов потерпевших; свидетеля И. о находке ею на улице сим-карты, подключенной к сотовой компании “Мегафон“; протоколы выемки кассового чека и гарантийного талона к сотовому телефону “Моторолла“, осмотра указанных документов, выемки списка вызовов клиента сотовой компании “Мегафон“, осмотра списка, сообщение ЗАО “Шупашкар-GSM“ о регистрации телефона, детализацию звонков.
Однако как сами потерпевшие, так и свидетели показаний о том, что осужденный похитил сотовые телефоны, и они являлись этому очевидцами, не давали.
Виновность осужденного не подтверждают и изъятые в ходе следствия различные документы, списки вызова клиентов, детализация звонков.
Как было установлено в судебном заседании, в квартиру потерпевших в период с 16 до 17 часов 8 марта 2007 г. для оказания медицинской помощи сожительнице Н. - Т. была вызвана “скорая помощь“. То есть, установлен факт нахождения в квартире и иных лиц.
Как следует из показаний потерпевшего Н., выводы о совершении кражи телефонов А. им сделаны на том основании, что медицинские работники не могли взять телефоны.
Следствием похищенное имущество обнаружено не было.
Таким образом, вывод суда о том, что кража сотовых телефонов, принадлежащих потерпевшим, совершена осужденным А., основан на предположениях.
Между тем, в соответствии с ч. 4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.
Кроме того, судебная коллегия, отменив приговор, отметила в определении, что, в соответствии с п. 4 ч. 2 ст. 133 УПК РФ, осужденные в случаях отмены обвинительного приговора суда и прекращения уголовного дела по основаниям, предусмотренным п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ (за отсутствием в деянии состава преступления), имеют право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием.
Аналогичный пример состоялся по другому уголовному делу.
Приговором Цивильского районного суда ЧР от 9 июня 2007 года В., 06.04.1966 года рождения, ранее не судимый, осужден по ст. 264, ч. 2 УК РФ к 3 годам лишения свободы, с лишением права управления транспортным средством сроком на 3 года, с отбыванием наказания в колонии-поселении.
По приговору суда, В. признан виновным в том, что около 20 часов 22 сентября 2005 года на автодороге между домами N 39 и 45 по ул. Ленина с. Красноармейское Красноармейского района ЧР после столкновения автомашины ВАЗ-2107 под управлением водителя К., который выехал на полосу встречного движения, и автомашины ГАЗ-53 под управлением осужденного В., последний, находясь в состоянии алкогольного опьянения, грубо нарушив п.п. 9.9 ПДД, выехал на газон и совершил наезд на пешехода П.
После наезда на потерпевшего, с целью освобождения П. из-под задних колес управляемого им автомобиля, В. запустил двигатель автомашины и дал задний ход, совершив повторный наезд передним левым колесом на П., лежащего на земле между колесами.
В результате П. был причинен тяжкий вред здоровью в виде сочетанной травмы головы, туловища и конечностей, от которых он скончался на месте дорожно-транспортного происшествия.
В судебном заседании осужденный В. виновным себя не признал.
В кассационных жалобах осужденного В. и адвоката Ц. ставился вопрос об отмене приговора, указывалось, что выводы суда о виновности В. не основаны на материалах дела и его осуждение по ст. 264, ч. 2 УК РФ является необоснованным.
В кассационном представлении прокурора ставился вопрос об изменении приговора в связи с тем, что суд в полной мере не принял во внимание материальное положение В. и необоснованно взыскал с него 300 тыс. руб.
Просил снизить размер компенсации морального вреда, взысканного с осужденного в пользу потерпевших.
Судебная коллегия приговор отменила с прекращением уголовного дела за отсутствием в действиях В. состава преступления по следующим основаниям.
В обоснование своего решения о виновности В. в совершении указанного преступления суд сослался в приговоре на показания потерпевшей П., свидетелей И., Г. и других, протокол осмотра места происшествия, заключения экспертов.
Между тем, в соответствии со ст. 264 ч. 2 УК РФ, ответственность лица, нарушившего правила дорожного движения, наступает при условии, если между нарушением и последствиями имеется причинная связь. При решении вопроса о причинной связи учитывается наличие у водителя технической возможности избежать вредного последствия. Если такой возможности не было и установлено, что аварийная ситуация была создана не им, а иным участником дорожного движения, то ответственность лица исключается.
Как видно из материалов дела, причиной данного дорожно-транспортного происшествия послужили действия водителя автомашины ВАЗ-2107 К., управлявшего автомобилем в состоянии алкогольного опьянения и двигавшегося со скоростью, не обеспечивавшей ему постоянного контроля за движением и не соответствовавшей уровню его водительских навыков.
Вследствие чего К. выехал на полосу встречного движения, где совершил столкновение с автомобилем ГАЗ-53 под управлением осужденного В.
То есть, виновником данного дорожно-транспортного происшествия является другое лицо, а не В.
В результате столкновения автомашин, автомобиль ГАЗ-53 под управлением В., потеряв прямолинейную траекторию движения, выехал на левую обочину и совершил наезд на пешехода П.
Эксперт по поводу выезда автомобиля под управлением осужденного В. на обочину в суде пояснил, что при столкновении указанных автомашин, когда удар пришелся на колесо автомашины ГАЗ-53, водитель мог потерять контроль за ее управлением.
Из протокола осмотра места происшествия и осмотра автомашины ГАЗ-53 видно, что переднее левое колесо спущено, имеет повреждения в виде разрыва покрышек.
Материалами дела установлено, что после столкновения автомобиль ГАЗ-53 вынесло налево на обочину.
Из этого можно прийти к выводу, что после столкновения с автомобилем ВАЗ, внезапный выезд автомобиля ГАЗ-53 под управлением водителя В. на обочину и наезд на пешехода П., явилось производным от нарушений правил дорожного движения другим лицом, выехавшим на встречную полосу движения и совершившим столкновение с автомобилем ГАЗ-53.
Эти обстоятельства суд первой инстанции не принял во внимание.
Кроме того, в обоснование виновности осужденного суд сослался на заключение автотехнической экспертизы.
Между тем, из этой же экспертизы видно, что водитель автомашины ГАЗ-53, при движении с допустимой скоростью 58 км/час, по условиям видимости дороги в данных дорожных условиях, и при движении со скоростью 30 км/час, не располагал технической возможностью предотвратить столкновение с автомобилем ВАЗ-2107 путем применения экстренного торможения в момент возникновения опасности для движения в данных дорожных условиях.
Также при движении со скоростью около 60 км/час, он не располагал технической возможностью предотвратить наезд на пешехода, после столкновение с автомобилем ВАЗ-2107, путем применения экстренного торможения.
При этом доводы В. о том, что скорость движения его автомобиля до аварии составляла примерно около 60 км/час, в приговоре не опровергнуты.
Фактически суд в приговоре не обосновал, нарушены ли были В. правила дорожного движения, причинную связь между действиями В. и смертью потерпевшего, не учел, что у В. не было технической возможности избежать вредного последствия, и что аварийная ситуация возникла по вине водителя ВАЗ-2107.
При этом нахождение В. в момент ДТП в состоянии опьянения образует административное правонарушение и не влечет уголовной ответственности.
Из заключения судебно-медицинского эксперта видно, что в результате внезапного наезда автомобиля ГАЗ на потерпевшего П., последний, получив телесные повреждения, не совместимые с жизнью, сразу скончался.
При этом тот факт, что В. с целью освобождения потерпевшего из-под задних колес автомобиля, завел двигатель автомашины и, давая задний ход, вновь наехал на него, не может служить основанием для его осуждения по ст. 264, ч. 2 УК РФ.
Таким образом, имеющимися по делу доказательствами не установлена вина В. в совершении указанного в приговоре преступления.
В связи с прекращением уголовного дела на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием в деяни“ состава преступления судебная коллегия признала право В. на реабилитацию.
Другой пример. Приговором мирового судьи судебного участка N 1 г. Алатырь Чувашской Республики от 26 марта 2007 года В. признан виновным и осужден по ч. 1 ст. 130 УК РФ.
Рассмотрев дело по апелляционной жалобе осужденного, судья Алатырского районного суда ЧР постановлением от 20 июля 2007 г. данный приговор мирового судьи оставил без изменения.
В кассационной жалобе осужденный В. просил приговор и постановление суда отменить, считая его незаконными, и оправдать его ввиду невиновности.
Судебная коллегия отменила состоявшиеся по делу решения и прекратила производство по уголовному делу за отсутствием в деянии состава преступления.
Как следует из материалов дела, В. осужден за то, что 9 декабря 2006 г. около 10 часов, находясь возле д. 74 по ул. 141 Стрелковой дивизии г. Алатырь Чувашской Республики, высказал оскорбление в адрес М. обозвав словом “козел“.
По мнению судов, В. унизил честь и достоинство М. в неприличной форме. Однако данный вывод суда является ошибочным.
Согласно ч. 1 ст. 130 УК РФ, уголовная ответственность за оскорбление наступает в случае унижения чести и достоинства другого лица, выраженного в неприличной форме. Неприличная форма оскорбления является обязательной составляющей данного преступления.
Такие условия ответственности, предусмотренные уголовным законом, в действиях В. отсутствуют.
Исходя из толкования слова “козел“, данного в словарях, его нельзя признать неприличным. Сам факт высказывания данного слова, с учетом обстоятельств его высказывания, не дает оснований прийти к выводу о наличии в его действиях уголовно наказуемого деяния.
Таким образом, в действиях В. отсутствует состав преступления, предусмотренный ч. 1 ст. 130 УК РФ.
Также в судебной практике за рассматриваемый период были примеры отмен приговоров с прекращением производства по делу в части осуждения лиц по отдельным составам преступления.
Например, в отношении одного лица прекращено производство по ст. 222, ч. 1 УК РФ за отсутствием состава преступления, поскольку обвинение не представило суду объективных доказательств, подтверждающих совершение им данного преступления.
Приговором Московского районного суда г. Чебоксары Чувашской Республики от 5 июля 2007 г. Д., 1 января 1955 года рождения, ранее не судимый, осужден по ч. 1 ст. 116 УК РФ к 3 месяцам исправительных работ с удержанием 10% заработка в доход государства, по ч. 1 ст. 222 УК РФ к 2 годам лишения свободы без штрафа.
На основании ч. 2 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено 2 года 1 день лишения свободы без штрафа.
В соответствии со ст. 73 УК РФ постановлено назначенное наказание считать условным с испытательным сроком на 1 год 6 месяцев.
Он же оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 226 УК РФ, на основании п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ.
Также прекращено уголовное дело в отношении Д. по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 222 УК РФ (по факту хранения боеприпасов по месту жительства), на основании примечания к ст. 222 УК РФ.
Д. осужден за нанесение побоев потерпевшей С. и незаконное хранение боеприпасов.
В судебном заседании Д. вину не признал.
В кассационной жалобе осужденный просил приговор отменить, уголовное дело прекратить. Указал, что на момент возбуждения уголовного дела от С. заявления о привлечении его к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 116 УК РФ не поступало, не было и сообщения о хищении оружия у сотрудника милиции, потому не было повода для возбуждения в отношении него 12 января 2007 г. в 23 часа 45 минут уголовного дела. Обнаруженные в арендуемом им гараже патроны ему не принадлежат, факт хранения им там автомашины не свидетельствует о его виновности.
Судебная коллегия приговор в части осуждения Д. по ст. 116 ч. 1 УК РФ нашла законным и обоснованным, однако по ст. 222 ч. 1 УК РФ отменила его с прекращением в этой части производства по делу за отсутствием состава преступления, по следующим основаниям.
Судом первой инстанции установлено, что Д. пользовался гаражом, где располагался металлический шкаф, в котором было обнаружено два патрона, с ноября 2006 г., и как осужденный пояснил, шкаф был свежевыкрашен, и с того момента как он начал пользоваться гаражом, был совершенно пуст.
Исходя из этого, суд исключил возможность принадлежности патронов кому-либо иному, кроме как самому Д.
Однако данный вывод суда основан на предположениях, тогда как в соответствии с ч. 4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.
Как в ходе предварительного расследования, так и в судебном заседании Д. вину в предъявленном обвинении в хранении боеприпасов не признал и показал, что гараж ему не принадлежит, он арендует его лишь для хранения автомобиля, обнаруженные там патроны ему не принадлежат.
Ключи от гаража имеют, помимо него, хозяева и иные лица.
Указанные доводы Д. судом не опровергнуты.
Один лишь факт обнаружения патронов в металлическом шкафу, расположенном в арендуемом Д. гараже, не свидетельствует об их принадлежности Д. и, соответственно, о его виновности в их хранении.
Таким образом, обвинение не представило объективных доказательств совершения Д. данного преступления.
По другому делу не соблюдение положений ч. 2 ст. 20 УПК РФ, согласно которой уголовное дело о преступлении, предусмотренном ч. 1 ст. 116 УК РФ, считается уголовным делом частного обвинения, возбуждается не иначе как по заявлению потерпевшего и подлежит прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым, также повлекло отмену приговора в этой части с прекращением производства по делу.
Приговором Канашского районного суда Чувашской Республики от 20 июля 2007 года А., 5 июля 1982 года рождения, судимый 31 декабря 2003 года по ч. 3 ст. 158 УК РФ к 3 годам лишения свободы; 20 апреля 2004 года по п. “а“ ч. 2 ст. 166, ч. 5 ст. 69 УК РФ к 4 годам лишения свободы, освобожденный 23 марта 2007 года условно-досрочно на 9 месяцев 15 дней, осужден по ч. 1 ст. 116 УК РФ к 6 месяцам исправительных работ с удержанием в доход государства 15% заработка; по п. “г“ ч. 2 ст. 161 УК РФ к 4 годам лишения свободы без штрафа.
На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений окончательное наказание путем частичного сложения назначенных наказаний определено в виде 4 лет 1 месяца лишения свободы без штрафа.
В соответствии со ст. 70; ст. 79, ч. 7, п. “в“ УК РФ окончательное наказание по совокупности приговоров путем полного присоединения к вновь назначенному наказанию неотбытого наказания по приговору Канашского районного суда Чувашской Республики от 20 апреля 2004 года назначено в виде 4 лет 10 месяцев 15 дней без штрафа с отбыванием в исправительной колонии особого режима.
А. признан виновным в том, что ночью 17 мая 2007 года из личных неприязненных отношений нанес Н. побои, а затем с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, открыто похитил имущество последнего на общую сумму 2805 рублей.
В судебном заседании А. вину признал частично.
В кассационном представлении ставился вопрос об отмене приговора и направлении дела на новое судебное рассмотрение со ссылкой на чрезмерную мягкость назначенного судом наказания и необоснованное осуждение А. по ч. 1 ст. 116 УК РФ, поскольку в судебном заседании осужденный и потерпевший Н. заявили о примирении и просили уголовное дело прекратить.
Защитником П. в защиту интересов осужденного в кассационной жалобе была изложена просьба об изменении приговора и переквалификации действий его подзащитного с п. “г“ ч. 2 ст. 161 УК РФ на ч. 1 ст. 116 УК РФ. В обоснование указывалось, что в судебном заседании потерпевший заявил о том, что обстоятельства происшествия он не помнит и претензий к осужденному не имеет, а его подзащитный заявлял, что телефон и зарядное устройство к нему потерпевший ему передал сам.
Осужденным А. в кассационной жалобе ставился вопрос об отмене приговора и направлении дела на новое судебное рассмотрение со ссылкой на то, что акт освидетельствования и заключение судебно-медицинской экспертизы в отношении потерпевшего, заключение судебно-психиатрической экспертизы противоречат Конституции Российской Федерации, уголовно-процессуальному закону и постановлениям Пленума Верховного Суда РФ. Он также просил изменить ему режим исправительного учреждения.
Судебная коллегия изменила приговор в части определения осужденному вида исправительного учреждения и осуждения по ст. 116 УК РФ, отметив в определении следующее.
Вывод суда первой инстанции о виновности осужденного в совершении открытого хищения имущества потерпевшего Н. с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья потерпевшего, основан на добытых по делу доказательствах, исследованных и оцененных судом в установленном законом порядке.
В судебном заседании осужденным А. не оспаривался тот факт, что у него оказались сотовый телефон и аккумуляторная батарейка от него, принадлежащие Н., в последующем изъятые в хозяйстве его бабушки. При этом он пояснил, что потерпевший добровольно передал ему указанное имущество.
Однако из показаний потерпевшего Н. следует, что его избили А. и С. Он попытался убежать от них, но ему это не удалось. Догнав его, А. и С. вновь нанесли ему побои, в ходе чего по требованию осужденного он передал последнему сотовый телефон и аккумуляторную батарею к нему. Кроме того, А. из кармана его брюк забрал 500 рублей одной купюрой и с рук снял наручные часы, которые также забрал. В ходе предварительного следствия на очной ставке с осужденным потерпевший также подтвердил вышеизложенные обстоятельства, уточнив, что сотовый телефон с аккумуляторной батарейкой осужденный сам вытащил из его кармана.
Данные показания потерпевшего обоснованно положены в основу приговора. Они являются полными, последовательными и согласуются с иными доказательствами по делу. В частности, с показаниями С., свидетеля Е., протоколом осмотра места происшествия.
Проанализировав вышеуказанные доказательства, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о виновности осужденного и правильно квалифицировал его действия по п. “г“ ч. 2 ст. 161 УК РФ.
Однако в действиях осужденного усматривается опасный, а не особо опасный рецидив преступлений, т.к. по приговору от 20 апреля 2004 года А. осужден за преступление, совершенное до вынесения приговора от 31 декабря 2003 года. В связи с этим, судебная коллегия в соответствии с п. “в“ ч. 1 ст. 58 УК РФ определила осужденному для отбывания наказания исправительную колонию строгого режима.
А. судом также осужден за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 116 УК РФ, за нанесение побоев потерпевшему Н. В этой части приговор суда отменен с прекращением производства по делу ввиду того, что согласно ч. 2 ст. 20 УПК РФ уголовное дело о преступлении, предусмотренном ч. 1 ст. 116 УК РФ, считается уголовным делом частного обвинения, возбуждается не иначе как по заявлению потерпевшего и подлежит прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым. Таким образом, в случае примирения потерпевшего с подсудимым, состоявшегося до удаления суда в совещательную комнату, производство по делам указанной категории подлежит прекращению, что является обязанностью, а не правом суда.
Как следует из протокола судебного заседания, до удаления суда в совещательную комнату подсудимый А. и потерпевший Н. заявили о примирении и просили по этому основанию прекратить уголовное дело.
Однако судом первой инстанции в нарушение требований ч. 2 ст. 20 УПК РФ отказано в прекращении производства по делу со ссылкой на наличие непогашенных судимостей у осужденного, что противоречит требованиям закона.
В связи с этим, из резолютивной части приговора исключено указание о назначении осужденному наказания по правилам ч. 3 ст. 69 УК РФ, а окончательное наказание, назначенное по правилам ст. 70 УК РФ, смягчено до 4 лет 9 месяцев 15 дней лишения свободы без штрафа с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
В судебной практике за рассматриваемый период имелся обратный пример, когда суд кассационной инстанции отменил постановление суда о прекращении уголовного дела.
Постановлением Новочебоксарского городского суда ЧР от 13.07.2007 уголовное дело в отношении В., обвиняемого по ст. 264, ч. 2 УК РФ, прекращено в связи с примирением сторон.
Судебная коллегия не согласилась с данным решением и отменила постановление суда по следующим основаниям.
В соответствии с требованиями ст. 6 УПК РФ одним из принципов уголовного судопроизводства является уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания.
На основании ст. 6 УК РФ наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.
Согласно требованиям ст. 25 УПК РФ, прекращение уголовного дела - это право, а не обязанность государственных органов, ведущих уголовное преследование, и суда. При принятии решения соответствующий компетентный государственный орган и суд должны руководствоваться не только законными требованиями и условиями прекращения дела, но и учитывать общественную значимость дела, а также соображения относительно целесообразности и эффективности публичного уголовного преследования.
Из материалов уголовного дела следует, что при совершении преступления В. грубо нарушены Правила дорожного движения. В результате его преступных действий наступила смерть человека.
Суд первой инстанции должным образом не учел общественную значимость данного преступления, а также обстоятельства совершенного В. преступления.
При назначении наказания судьями чаще всего допускались ошибки при определении срока наказания и назначении вида исправительного учреждения.
Так, при определении срока наказания по одному уголовному делу суд первой инстанции без какой-либо мотивировки назначил осужденному наказание ниже низшего предела, предусмотренного санкцией статьи Особенной части УК РФ.
Приговором Чебоксарского районного суда Чувашской Республики от 19 июля 2007 года С., 17 марта 1982 года рождения, ранее не судимый, осужден по п.п. “в“, “г“ ч. 2 ст. 117 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
С. признан виновным в истязании своей жены, заведомо для него находящейся в состоянии беременности, а также в материальной и иной зависимости. С. вину в совершении преступления признал, и по его ходатайству настоящее уголовное дело рассмотрено в особом порядке.
В кассационном представлении государственным обвинителем ставился вопрос об отмене приговора и направлении дела на новое судебное рассмотрение в связи с тем, что судом осужденному назначено наказание в виде 1 года 6 месяцев лишения свободы, тогда как санкцией ч. 2 ст. 117 УК РФ предусмотрена возможность назначения наказания от 3 до 7 лет лишения свободы. В то же время, суд обоснованно пришел к выводу об отсутствии оснований для применения в отношении осужденного ст. 64 и 73 УК РФ.
Судебная коллегия приговор отменила на основании п.п. 3 и 4 ч. 1 ст. 379 УПК РФ, указав следующее.
С. признан судом виновным в совершении преступления, предусмотренного п.п. “в“, “г“ ч. 2 ст. 117 УК РФ. Санкция части 2 ст. 117 УК РФ предусматривает возможность назначения за данное преступление наказания в виде лишения свободы на срок от трех до семи лет.
Обсуждая вопрос о назначении наказания, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для назначения С. наказания с применением ст. 64 и 73 УК РФ, что отражено в приговоре суда. В то же время без какой-либо мотивировки суд назначил осужденному наказание ниже низшего предела, предусмотренного санкцией ч. 2 ст. 117 УК РФ.
Имели место в судебной практике ошибки в части назначения осужденным для отбывания наказания вида исправительного учреждения, которые можно объяснить только невнимательностью судей. Приговором Канашского районного суда ЧР от 26 июня 2007 года Т., 25 марта 1978 года рождения, ранее судимый 30 декабря 1999 года Ленинским районным судом г. Чебоксары по ст. 161, ч. 2, п.п. “б“, “д“ УК РФ на основании ст. 70 УК РФ к 5 годам лишения свободы; 14 января 2000 года тем же судом по ст. 161, ч. 2, п.п. “б“, “д“ УК РФ на 4 года 6 месяцев, на основании ст. 69, ч. 5 УК РФ на 5 лет 6 месяцев лишения свободы; 17 апреля 2000 года Калининским районным судом г. Чебоксары по ст. 161, ч. 2, п.п. “а“, “д“ УК РФ к 6 годам лишения свободы, на основании ст. 69, ч. 5 УК РФ к 6 годам 6 месяцам лишения свободы, освобожденный 17 февраля 2004 года условно-досрочно на срок 2 года 3 месяца 3 дня; 5 июня 2007 года мировым судьей судебного участка N 3 Калининского района г. Чебоксары по ст. 119 УК РФ с применением ст. 70 УК РФ к 3 годам лишения свободы, осужден по ч. 1 ст. 111 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок три года три месяца. На основании ч. 5 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения данного наказания и наказания по приговору суда от 5 июня 2007 года окончательно ему назначено наказание в виде четырех лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии особого режима.
Т. признан виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью И., совершенном 8 апреля 2007 года в д. Аксарино Канашского района ЧР.
В суде он виновным себя по делу признал частично.
Осужденный Т. в своей кассационной жалобе поставил вопрос об изменении приговора и переквалификации его действий. Он, не оспаривая нанесения удара ножом потерпевшему И. и причинения ему проникающего ранения, не согласился с оценкой содеянного как причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшего.
Судебная коллегия в целом нашла приговор законным и обоснованным, однако изменила его в части назначенного осужденному для отбывания наказания вида исправительного учреждения по следующим основаниям.
Суд в приговоре указал на наличие в действиях осужденного Т. простого рецидива преступлений. Однако назначил ему отбывание лишения свободы в исправительной колонии особого режима.
В соответствии с п. “г“ ч. 1 ст. 58 УК РФ отбывание лишения свободы назначается мужчинам, осужденным к пожизненному лишению свободы, а также при особо опасном рецидиве преступлений - в исправительных колониях особого режима.
Согласно материалам дела, в действиях осужденного Т. особо опасный рецидив преступлений не усматривается.
Преступления по приговорам от 30 декабря 1999, 14 января 2000, 17 апреля 2000 года составляют одну судимость, все они совершены до осуждения по приговору от 30 декабря 1999 года, и окончательное наказание по которым ему назначено на основании ст. 69, ч. 5 УК РФ, а преступление по приговору от 5 июня 2007 года относится к категории преступлений небольшой тяжести.
При таких обстоятельствах осужденному для отбывания наказания судом кассационной инстанции определена исправительная колония строгого режима.
По другому делу суд кассационной инстанции изменил приговор в части назначенного наказания, посчитав возможным достижение цели исправления осужденного без реального отбывания наказания с установлением ему испытательного срока.
Приговором Шумерлинского районного суда Чувашской Республики от 19 июня 2007 г. У., 21 апреля 1965 года рождения, ранее не судимый, осужден по ч. 2 ст. 159 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении.
Взыскано с У. в пользу У. в счет возмещения материального ущерба 80000 рублей.
У. осужден за хищение путем мошенничества принадлежащих У. денежных средств в сумме 120000 рублей.
В судебном заседании У. вину не признал.
В кассационной жалобе осужденный указал на недоказанность его умысла на завладение денежными средствами потерпевшего, по его мнению, суд не опроверг представленный им приходно-кассовый ордер о внесении им денежных средств в 000 “Шинпроминвест“ в качестве первого взноса. Просил его действия переквалифицировать на ч. 2 ст. 165 УК РФ и смягчить назначенное наказание.
Его адвокат указал, что имеющиеся по делу доказательства не свидетельствуют о совершении осужденным мошеннических действий, приобщенная к материалам дела квитанция о внесении У. за автомашину денежных средств не опровергнута, взаимоотношения между потерпевшим и осужденным регулируются гражданским законодательством. Назначенное У. наказание является чрезмерно суровым.
Потерпевший У. высказал несогласие в части разрешения судом его гражданского иска, поскольку осужденным ему причинен ущерб на общую сумму 1650449 рублей.
В возражениях на кассационные жалобы осужденного, защитника и потерпевшего прокурор просил их отклонить как необоснованные. Судебная коллегия в части осуждения У. по ст. 159 ч. 2 УК РФ нашла приговор законным и обоснованным, однако смягчила осужденному наказание в связи с наличием ряда смягчающих наказание обстоятельств, указав в определении следующее.
В соответствии со ст. 60 УК РФ при назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи. Более строгий вид наказания из числа предусмотренных за совершенное преступление назначается только в случае, если менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижение целей наказания.
Указанные положения закона при назначении У. наказания судом учтены не в полной мере.
У. ранее к уголовной ответственности не привлекался, характеризуется положительно, принял меры к частичному возмещению ущерба, совершенное им преступление отнесено законом к категории средней тяжести, имеет на иждивении малолетнего ребенка.
В связи с этим судебная коллегия посчитала, что исправление осужденного возможно без реального отбывания наказания с установлением ему испытательного срока.
Имелись обратные примеры, когда суд кассационной инстанции признавал несправедливым назначение осужденным условного наказания в виде лишения свободы и отменял приговоры.
Так, приговором Канашского районного суда республики от 16.07.2007 А. был осужден по ст. 264, ч. 2 УК РФ к лишению свободы условно с применением ст. 73 УК РФ.
Судебная коллегия отменила приговор ввиду несправедливости назначенного наказания, указав в определении следующее.
Как видно из приговора, суд признал А. виновным в нарушении ряда пунктов правил дорожного движения, повлекшем смерть Ю. и квалифицировал его действия по ч. 2 ст. 264 УК РФ.
В приговоре суд указал, что А., управляя принадлежащим ему автомобилем марки Москвич-412, в нетрезвом состоянии совершил обгон впереди едущего автомобиля марки ВАЗ-2121 под управлением С., при этом выехал на обочину встречной полосы и совершил наезд на идущую по обочине Ю., которая от полученных множественных телесных повреждений скончалась на месте происшествия.
При назначении условной меры наказания суд учел положительные характеристики осужденного, раскаяние в содеянном и частичное возмещение вреда.
В то же время суд не учел характер и степень общественной опасности содеянного, обстоятельства совершения преступления и наступившие по делу последствия. Осужденный грубо нарушил Правила дорожного движения, что привело к трагическому исходу.
Приговором Мариинско-Посадского районного суда ЧР от 28.06.2007 К. осужден по ст. 111 ч. 1 УК РФ к лишению свободы условно.
Судебная коллегия отменила приговор ввиду несправедливости назначенного наказания, указав в определении следующее.
Признав К. виновным в совершении указанного преступления, суд указал в качестве обстоятельств, смягчающих наказание, наличие на его иждивении нетрудоспособной сожительницы, признание вины и возмещение ущерба.
Между тем, вывод суда о назначении такого чрезмерно мягкого наказания должен быть основан на всесторонней и объективной оценке обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание с обязательным приведением в приговоре мотивов принятого решения.
Однако в приговоре не указано, почему указанные данные суд счел достаточным основанием для назначения К. условного наказания.
При назначении наказания К. суд учел также в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, противоправное и аморальное поведение самого потерпевшего, однако в приговоре в обоснование этого вывода судом не приведено никаких доказательств и не указано, в чем выражается противоправность поведения потерпевшего.
Кроме того, суд не дал должной оценки тому обстоятельству, что указанное деяние К. совершено с применением ножа, что представляет большую общественную опасность.
Больше всего отмен приговоров и постановлений судов было вызвано несоблюдением судьями требований уголовно-процессуального закона.
Приведем несколько характерных примеров.
Отказ в принятии жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ по тому основанию, что в рамках одной жалобы не могут быть рассмотрены несколько требований заявителей, судебная коллегия посчитала не основанным на законе и отменила постановление судьи.
С. обратился в суд с жалобой, в которой просил признать незаконным бездействие работников прокуратуры Чувашской Республики, выразившееся в прекращении переписки по заявлениям о преступлениях, а также признать незаконным постановление начальника отдела прокуратуры ЧР об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении ряда должностных лиц.
Постановлением судьи Ленинского районного суда г. Чебоксары ЧР от 2 июля 2007 года отказано С. в принятии жалобы на действия (бездействия) работников прокуратуры Чувашской Республики.
В кассационной жалобе С. просил отменить постановление как не основанное на законе.
Судебная коллегия постановление суда отменила по следующим основаниям.
В соответствии со ст. 125 УПК РФ основанием для судебного производства является жалоба на действия (бездействия) и решения органов дознания, следователя, прокурора и суда.
Отказывая в принятии жалобы, суд в постановлении привел доводы о том, что в рамках одной жалобы не могут быть рассмотрены несколько требований заявителей.
Принимая такое решение, суд не учел, что ст. 125 УПК РФ не содержит ограничений относительно количества требований заявителя, содержащихся в одной жалобе. При таких обстоятельствах приведенные в постановлении суда мотивы не являлись основанием для отказа в принятии жалобы.
Отсутствие в описательно-мотивировочной части обвинительного приговора указания о месте совершения преступления повлекло отмену приговора.
Приговором Новочебоксарского городского суда Чувашской Республики от 29 июня 2007 года М., 19 марта 1976 года рождения, судимый 26.07.1999 по ст. 111, ч. 1 УК РФ к лишению свободы на срок 3 года 6 месяцев; 01.12.1999 по ст. 111, ч. 3, п. “в“; ст. 69, ч. 5 УК РФ к лишению свободы на срок 6 лет; освобожденный по отбытии наказания 24.01.2005, осужден по ст. 116, ч. 1 УК РФ к исправительным работам на срок 6 месяцев с удержанием 15% заработка в доход государства; по ст. 161, ч. 2, п. “а“ УК РФ - к лишению свободы на срок 3 года без штрафа. На основании ст. 69, ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательное наказание определено в виде лишения свободы сроком на 3 года 1 месяц без штрафа с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
К., 11 сентября 1983 года рождения, не судимый, осужден по ст. 116, ч. 1 УК РФ к исправительным работам на срок 4 месяца с удержанием 15% заработка в доход государства; по ст. 161, ч. 2, п. “а“ УК РФ - к лишению свободы на срок 2 года без штрафа. На основании ст. 69, ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательное наказание определено в виде 2 лет 1 месяца без штрафа с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
М. и К. признаны виновными в умышленном нанесении ударов М. и П., не причинивших вреда здоровью, а также в открытом хищении имущества М. на сумму 5400 рублей, имевших место 18 февраля 2007 года.
В суде осужденные вину признали частично.
В кассационных жалобах осужденные просили приговор отменить и производство по делу прекратить за отсутствием в их действиях состава преступления, поскольку телевизор они взяли во временное пользование с разрешения сестры М.
Адвокат в защиту осужденного М. привел доводы о нарушении судом требований ст. 307 УПК РФ, выразившихся в не указании в приговоре места совершения преступления.
В кассационном представлении прокурора изложена просьба об отмене приговора как вынесенного с нарушением норм уголовно-процессуального закона, выразившимся в не указании в приговоре места совершения преступления.
Судебная коллегия приговор отменила, указав в определении, что в соответствии со ст. 307 п. 1 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать, в числе прочего, описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления. По настоящему делу это требование закона не выполнено.
Излагая преступные деяния, в совершении которых осужденные признаны виновными, суд в описательно-мотивировочной части приговора не указал место совершения преступления, что является существенным нарушением уголовно-процессуального закона.
В соответствии со ст. 381 УПК РФ такое нарушение уголовно-процессуального закона является основанием для отмены приговора.
Имелись примеры отмен постановлений судов ввиду несоблюдения правил подсудности уголовных дел, закрепленных в ст. 31 УПК РФ.
Постановлением Ленинского районного суда г. Чебоксары от 18 ноября 2003 года И., 15 августа 1974 года, освобожден от уголовной ответственности за совершение в состоянии невменяемости общественно-опасного деяния, предусмотренного ч. 1 ст. 296 УК РФ.
Постановлено применить к И. принудительную меру медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа.
В постановлении указано, что И. 19 августа 2002 года в помещении Ленинского районного суда г. Чебоксары в состоянии невменяемости угрожал убийством судье, осуществляющему правосудие.
В своей кассационной жалобе мать И. просила постановление суда отменить, мотивируя тем, что дело в отношении И. рассмотрено судом, которому оно не было подсудно.
Судебная коллегия удовлетворила кассационную жалобу и отменила постановление суда по следующим основаниям.
Как видно из материалов дела, уголовное дело поступило в районный суд для применения принудительных мер медицинского характера в отношении И., совершившего в состоянии невменяемости деяние, предусмотренное ч. 1 ст. 296 УК РФ.
Согласно п. 1 ч. 3 ст. 31 УПК РФ уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 296 УК РФ, подсудны Верховному Суду республики.
В соответствии с частью 3 ст. 8 УПК РФ подсудимый не может быть лишен права на рассмотрение его уголовного дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом. Следовательно, в отношении И. постановление вынесено незаконным составом суда.
По другому уголовному делу суд кассационной инстанции, отменив приговор Мариинско-Посадского районного суда от 29.06.2007 в отношении К., осужденного по ст. 303, ч. 2 УК РФ, и возвратив дело в тот же суд для передачи его по подсудности, указал в определении следующее.
В соответствии со ст. 31, ч. 3 УПК РФ уголовное дело о преступлении, предусмотренном ст. 303, ч. 2 УК РФ подсудно Верховному Суду республики.
Как видно из материалов дела, Мариинско-Посадский районный суд, в нарушении подсудности, принял данное дело к своему производству и вынес по делу решение по существу.
Согласно ст. 34, ч. 3 УПК РФ, если уголовное дело подсудно вышестоящему суду, то оно во всех случаях подлежит передаче по подсудности.
Поэтому районному суду следовало передать уголовное дело для рассмотрения по существу в вышестоящий суд.
В соответствии со ст. 108, ч. 4 УПК РФ, постановление о возбуждении ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу подлежит рассмотрению с участием подозреваемого или обвиняемо“о, прокурора, защитника, которые должны своевременно извещаться о времени и месте рассмотрения ходатайства. Нарушение данной нормы закона повлекло отмену постановления суда.
Д. подозревался в совершении преступления, предусмотренного ст. 111, ч. 1 УК РФ.
В ходе предварительного следствия следователь вышел в суд с ходатайством об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении подозреваемого Д. по тем основаниям, что последний подозревается в совершении тяжкого преступления и, оставаясь на свободе, может воспрепятствовать следствию, скрыться от следствия и суда.
Постановлением судьи Московского районного суда г. Чебоксары от 23 августа 2007 года отказано в удовлетворении ходатайства следователя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении подозреваемого Д., 1992 года рождения, уроженца и жителя г. Чебоксары.
В кассационном представлении прокурора ставился вопрос об отмене постановления суда. Указывалось, что подозреваемый может скрыться от следствия и воспрепятствовать производству по делу. В нарушение требований ч. 4 ст. 108 УПК РФ данное ходатайство рассмотрено без участия прокурора, прокурор о времени и месте рассмотрения ходатайства не был извещен.
Судебная коллегия постановление суда отменила в связи с нарушением процессуальных норм, указав, что в соответствии со ст. 108, ч. 4 УПК РФ постановление о возбуждении ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу подлежит рассмотрению с участием подозреваемого или обвиняемого, прокурора, защитника. Однако, как видно из материалов дела, данное ходатайство следователя судом рассмотрено без участия прокурора, и в материалах дела отсутствуют сведения о надлежащем извещении прокурора о времени и месте рассмотрения ходатайства.
Отменялись в кассационном порядке по процессуальным мотивам и постановления судей о возвращении уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения.
А. обвинялся в совершении преступления, предусмотренного п. “а“ ч. 3 ст. 158 УК РФ, а именно, как было указано в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении, в тайном хищении чужого имущества с причинением значительного ущерба гражданину, совершенном с незаконным проникновением в жилище.
Постановлением Ленинского районного суда г. Чебоксары от 7 июня 2007 года уголовное дело по обвинению А. возвращено прокурору Ленинского района г. Чебоксары для устранения допущенных нарушений в течение 5 суток с момента его получения.
В кассационном представлении прокурором был поставлен вопрос об отмене постановления суда и направлении дела на новое судебное рассмотрение со ссылкой на то, что суд по собственной инициативе возвратил дело прокурору для перепредъявления обвинения А. и вменения ему квалифицирующего признака - совершения кражи группой лиц по предварительному сговору, тогда как, в судебном заседании государственный обвинитель выразил намерение отказаться от поддержания обвинения в этой части.
В кассационной жалобе подсудимого и его защитника также была изложена просьба об отмене постановления суда и направлении дела на новое судебное рассмотрение со ссылкой на те же доводы, которые изложены в кассационном представлении.
Судебная коллегия постановление суда отменила по следующим основаниям.
Суд, возвращая дело прокурору, указал, что органом предварительного следствия в описательной части постановления о привлечении в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении расписана объективная сторона преступления, предусмотренного п. “а“ ч. 3 ст. 158 УК РФ, но квалифицирующий признак в резолютивной части обвинения не расписан.
Данное нарушение закона, по мнению суда, не могло быть устранено в судебном заседании и препятствовало вынесению законного и обоснованного приговора.
Однако данный вывод суда противоречит требованиям закона.
Согласно ст. 237 УПК РФ, судья по собственной инициативе или по ходатайству стороны возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.
Указанное судом в качестве основания к возврату дела прокурору обстоятельство не препятствует дальнейшему рассмотрению дела судом, поскольку возможно его рассмотрение в пределах предъявленного А. обвинения.
Согласно Постановлению Конституционного Суда РФ от 8 декабря 2003 года N 18-П судебная функция разрешения уголовного дела и функция обвинения должны быть строго разграничены, каждая из них возлагается на соответствующие субъекты. Суд, осуществляя судебную власть, не может подменять стороны, принимая на себя их процессуальные правомочия. В данном случае суд, возвращая дело прокурору для перепредъявления обвинения подсудимому в сторону ухудшения его положения, принял на себя функцию стороны обвинения, что представляется недопустимым.
Отдельно отмечаем отмены постановлений и приговоров, состоявшиеся ввиду недостаточной мотивировки судебных решений, поскольку их количество по сравнению с предыдущими периодами не уменьшается, а, напротив, увеличивается.
Приведя в качестве оснований для продления срока содержания под стражей возможность со стороны обвиняемого воспрепятствовать производству по делу и оказать воздействие на свидетелей, суд первой инстанции не привел каких-либо достоверных данных, подтверждающих указанные обстоятельства, что привело к отмене постановления.
К. обвинялся в совершении преступления, предусмотренного ст. 285 ч. 1 УК РФ.
26 марта 2007 года К. был задержан органами предварительного расследования по подозрению в совершении преступления и 28 марта 2007 года в отношении него избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.
Постановлением судьи Ибресинского районного суда Чувашской Республики от 23 июля 2007 года в отношении К., 2 апреля 1945 года рождения, продлен срок содержания под стражей до 4 месяцев 27 суток, то есть до 22 августа 2007 года.
В кассационной жалобе обвиняемый К. просил отменить постановление судьи и освободить его из-под стражи.
Судебная коллегия постановление судьи отменила по следующим основаниям.
Удовлетворив ходатайство следователя и продлив срок содержания под стражей в отношении К., суд первой инстанции указал, что К. может воспрепятствовать производству по делу, уничтожить доказательства и оказать воздействие на свидетелей. Однако каких-либо достоверных данных, подтверждающих указанные обстоятельства, суд в постановлении не привел.
Также судом не учтено состояние здоровья обвиняемого К., находящегося на стационарном лечении, не дано оценки доводам последнего об ухудшении его здоровья.
Постановив по делу приговор, суд апелляционной инстанции ограничился лишь указанием в установочной части приговора о доказанности вины осужденного, не приведя конкретных доказательств, которые свидетельствуют о виновности осужденного в совершении преступления. В связи с этим, приговор был отменен судом кассационной инстанции.
Апелляционным приговором Мариинско-Посадского районного суда Чувашской Республики от 21 июня 2007 года приговор мирового судьи судебного участка N 1 Мариинско-Посадского района Чувашской Республики от 7 мая 2007 года в отношении Ч., 28 мая 1976 года рождения, изменен и по ч. 1 ст. 158 УК РФ ему назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 1 год 2 месяца с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Ч. признан виновным и осужден за кражу чужого имущества, совершенную 25 октября 2006 года.
В судебном заседании осужденный Ч. виновным себя не признал.
В кассационных жалобах осужденный и его защитник просили приговор отменить ввиду отсутствия состава преступления.
В кассационном представлении прокурор района поставил вопрос об отмене приговора ввиду того, что приговор не отвечает требованиям процессуального закона.
Судебная коллегия приговор отменила с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции по следующим основаниям.
В соответствии со ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать как описание преступного деяния, так и доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.
Указанное требование закона по делу не выполнено.
Признав установленным факт кражи имущества потерпевшей приговором мирового судьи и постановив по делу новый обвинительный приговор, суд апелляционной инстанции ограничился лишь указанием об этом в установочной части приговора, не приведя доказательства, которые свидетельствуют о виновности осужденного в совершении преступления.
При вынесении постановлений об отказе в удовлетворении ходатайств осужденных об условно-досрочном освобождении, судьи не всегда дают надлежащую оценку представляемым в суд материалам, в частности, касающимся поведения осужденных в период отбывания наказания, а также недостаточно мотивируют свои решения, что приводит к отмене постановлений. Приведем несколько характерных примеров.
Приговором Мариинского-Посадского районного суда ЧР от 23.06.2004 И. осужден по ст. 139, ч. 1; ст. 158, ч. 2, п.п. “а“, “б“; ст. 163, ч. 2, п. “в“; ст. 69, ч. 3 УК РФ к 6 годам лишения свободы, без штрафа, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
В связи с отбытием 1/2 срока наказания, назначенного по приговору суда, И. обратился в суд с ходатайством об условно-досрочном освобождении.
Постановлением Новочебоксарского городского суда Чувашской Республики от 24 мая 2007 года И. отказано в удовлетворении ходатайства об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания.
В кассационной жалобе И. просил отменить постановление судьи, указывая, что за время отбывания наказания неоднократно поощрялся, взысканий не имеет. Полагал, что ссылка суда на его предыдущие судимости не основана на законе.
Судебная коллегия постановление суда отменила по следующим основаниям.
Из материалов дела следует, что в период отбывания наказания в местах лишения свободы осужденный И. нарушений установленного порядка отбывания наказания не допускал, взысканий не имеет. К работе относился добросовестно. За хорошее поведение и добросовестное отношение к труду 5 раз был поощрен. Гражданский иск осужденным погашен.
Данные обстоятельства не получили надлежащей оценки в судебном постановлении, то есть судом не выполнены требования закона о всестороннем и полном исследовании обстоятельств дела, которые могли существенно повлиять на выводы суда.
К., осужденная приговором Новоалтайского городского суда Алтайского края от 19 октября 2005 года (с учетом изменений, внесенных постановлением президиума Алтайского краевого суда от 5 сентября 2006 года) по ст. 30, ч. 3 - ст. 228.1, ч. 1 УК РФ к 4 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, обратилась в суд с ходатайством об условно-досрочном освобождении от дальнейшего отбывания наказания.
Постановлением Козловского районного суда Чувашской Республики от 19 июня 2007 года в удовлетворении ходатайства К., 18 марта 1982 года рождения, об условно-досрочном освобождении - отказано.
В кассационной жалобе осужденная поставила вопрос об отмене постановления суда и освобождении ее условно-досрочно от дальнейшего отбывания наказания. В обоснование указала, что за весь период отбывания наказания она нарушений режима отбывания наказания не допускала. По прибытии в учреждение ФГУ ИК-5, была направлена в центральную больницу для прохождения курса лечения от туберкулеза, где находится по настоящее время, ввиду чего не смогла трудоустроиться и принять меры к погашению гражданского иска, а также получить поощрения.
Судебная коллегия постановление суда отменила по следующим основаниям.
В соответствии со ст. 79 УК РФ лицо, отбывающее лишение свободы, подлежит условно-досрочному освобождению при фактическом отбытии определенного законом срока наказания, если судом будет признано, что для своего исправления оно не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания. При этом вывод суда об исправлении осужденного должен быть основан на всестороннем учете данных о его поведении за весь период нахождения в исправительном учреждении.
Суд, принимая решение об отказе в удовлетворении ходатайства осужденной об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания, исходил из того, что за период отбывания наказания К. поощрений не имела, вину признала только в январе 2007 года, а также учел наличие непогашенного иска.
Вместе с тем из материалов дела следует, что осужденная по прибытию в ФГУ ИК-5 была переведена в республиканскую больницу для лечения от туберкулеза, в связи с чем, не была трудоустроена, за весь срок отбывания наказания нарушений установленного режима не допускала.
Согласно характеристике, представленной администрацией исправительного учреждения, К. в коллективе уживчивая, мероприятия воспитательного характера посещает и реагирует на них правильно, установленный режим содержания не нарушает и взысканий не имеет. Администрация учреждения считала целесообразным применить к осужденной К. условно-досрочное освобождение. Данным обстоятельствам судом первой инстанции надлежащая оценка не дана.
Ссылка суда на то, что осужденная вину в совершенном преступлении признала только в январе 2007 года, а потому указанное признание является лишь желанием получить выгоду для себя, является необоснованной, поскольку признание либо непризнание подсудимым своей вины в ходе судебного разбирательства по уголовному делу является его правом, но не обязанностью. По смыслу закона, основными критериями исправления осужденного служат поведение осужденного и его отношение к исполнению обязанностей во время отбывания наказания.
Приговором Ленинского районного суда г. Чебоксары от 08.06.2005 С. осужден по ст. 158, ч. 3; ст. 70 УК РФ к трем годам лишения свободы, без штрафа, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
С. обратился в суд с ходатайством об условно-досрочном освобождении.
Постановлением Новочебоксарского городского суда Чувашской Республики от 24 мая 2007 года С., 13 октября 1958 года рождения, отказано в удовлетворении ходатайства об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания.
В кассационной жалобе С. просил отменить постановление суда, указывая, что за время отбывания наказания он неоднократно поощрялся, взысканий не имеет, работал. Считает, что указание суда о том, что в последнее время он ничем себя не проявил, не основано на требованиях закона. Администрация учреждения посчитала целесообразным его условно-досрочное освобождение.
Судебная коллегия постановление суда отменила по следующим основаниям.
Решение о применении условно-досрочного освобождения от отбывания наказания или об отказе в этом должно быть мотивированным и содержащим подробное обоснование выводов, к которым пришел суд в результате рассмотрения ходатайства осужденного.
Отказав С. в удовлетворении ходатайства об условно-досрочном освобождении от наказания, суд в постановлении указал, что само лишь отбытие более 2/3 срока наказания не свидетельствует о его хорошем поведении и не является основанием для условно-досрочного освобождения.
Кроме того, последнее поощрение С. получил в августе 2006 года, ничем не проявив себя в последнее время. В настоящее время отбывает наказание за совершение умышленного преступления, которое совершено им в период условно-досрочного освобождения за ранее совершенное преступление.
Однако из материалов дела следует, что в период отбывания наказания в местах лишения свободы осужденный С. нарушений установленного порядка отбывания наказания не допускал, взысканий не имеет. К работе относился добросовестно. За хорошее поведение и добросовестное отношение к труду 3 раза поощрялся. С представителями администрации учреждения и персоналом тактичен. Мероприятия воспитательного характера посещал, делая должные выводы. Иска не имеет. Администрация учреждения считает целесообразным его условно-досрочное освобождение. Суд указанным обстоятельствам не дал надлежащей оценки.
Проведенный обзор кассационной практики показал, что основными причинами отмен и изменения судебных решений являются неправильное применение судами первой инстанции уголовного закона и нарушение норм уголовно-процессуального закона.
Судебная коллегия по уголовным делам
Верховного Суда Чувашской Республики